Образование - Международные программы
Сегодня в мире около 10 тысяч бизнес-школ. Но лучшие из них по-прежнему сосредоточены в Европе и США. Куда же отправиться за дипломом МВА: на родину бизнес-образования, в Америку, или в престижные бизнес-школы Старого Света?
В 2007 году впервые в истории бизнес-образования главы 11 ведущих европейских и американских бизнес-школ (все из двадцатки лучших в мире) собрались в Лондоне за круглым столом, чтобы обсудить различия бизнес-образования по разные стороны Атлантики и будущее программ МВА. Сантьяго Инигуэс, инициатор этой встречи и руководитель испанской бизнес-школы Instituto de Empresa (11-е место в рейтинге Financial Times 2007), перевидал на своем веку много бизнес-школ и уверен: хоть МВА и предполагает некоторую стандартизацию, есть заметная разница между программами по обе стороны океана.
Все такие разные
«Национальное разнообразие — одна из ценностей программ International MBA», — уверена Марина Семенихина, студентка Instituto de Empresa. Но стоит помнить, что местонахождение школы накладывает отпечаток на состав слушателей.
По сравнению с США в Европе, как правило, средний возраст слушателей выше, опыт работы у них более солидный. «Опыт был определяющим фактором при приеме, — говорит Гайрат Салимов, выпускник МВА 2002 года школы INSEAD (Франция). — Молодые ребята, выпускники институтов, набирают высокие баллы по тесту GMAT, но их вклад в работу класса не очень интересен, в то время как у студентов с четырех-пятилетним стажем работы есть чему поучиться. Этот опыт был во много раз важнее, чем то, что можно прочитать в учебниках». При этом разнообразие национальностей обеспечивает «международность» европейских программ, что дает важнейший опыт и в работе, и в сфере культуры и экономики. В том же Instituto de Empresa 92% студентов — иностранцы.
Тед Снайдер, глава Chicago GSB (США), утверждает, что и в лучших школах Америки требуется обязательный опыт работы (около пяти лет), а средний возраст слушателей — 28 лет. В то же время, по наблюдениям Гленна Хаббарда, декан бизнес-школы Columbia, в США появилась новая тенденция: менеджеры стали раньше занимать высокие посты, некоторые уже в 25 лет. На этом этапе работодатели предпочитают не отпускать ценнейший персонал на программу МВА, заменяя ее внутренними тренингами. В ответ бизнес-школы начали принимать кандидатов еще моложе, то есть до того, как они займут высокие посты. В результате теперь на МВА зачисляют с трехлетним опытом работы, вместо требуемых пяти-шести лет. Но, по наблюдениям Константина Магалецкого, слушателя программы МВА Chicago GSB, средний возраст именно иностранных студентов в США и Европе различается несущественно, да и зарплаты у выпускников западноевропейских бизнес-школ практически такие же, как и у их более юных американских коллег.
MBA vs MSc
Европейские школы демонстрируют большее разнообразие не только в наборе студентов, но и в предложении программ. По словам Арну де Мейера, главы бизнес-школы Judge Кембриджского университета (Великобритания), в Америке выбор такой: либо поступать на МВА, либо не получать бизнес-образования вообще. Европа гораздо больше экспериментирует с магистерскими программами (MA и MSc) по менеджменту и предлагает портфель программ для тех, кому требуется дополнительная подготовка в области управления. Сантьяго Инигуэс подтверждает: в то время как в бизнес-школах США программы MSc только начинают развиваться, в Европе MSc in Management (Франция) — самая быстрорастущая программа. Например, по словам Бернарда Раманантсоа, декана HEC School of Management, все больше консалтинговых компаний во Франции стараются нанять именно выпускников программ MSc сразу после окончания обучения. Вместе с тем Йорди Каналс, декан бизнес-школы IESE (Испания) признает: хотя выпускники программ MSc отлично владеют техническими навыками, лидерству их нужно учить дополнительно (возможно, на корпоративных тренингах), в то время как МВА — самая успешная программа развития именно лидерских качеств. По мнению Гайрата Салимова (выбирая место будущей учебы, он в том числе рассматривал вариант годичной программы Master in Finance в London Business School), на таких программах готовят узкоспециализированных профессионалов, соответственно, и работать они могут только в конкретных областях. К тому же не стоит забывать, что, в отличие от МВА, MSc — академическая программа.
А учит кто?
Так как в США программа МВА является частью традиционной системы образования, в бизнес-школах много преподавателей, ориентированных на академические исследования. Более того, по словам Дипака Джейна, главы школы менеджмента Kellogg (США), они переносят темы своих исследований на классные занятия и очень часто список предметов по выбору (electives) повторяет направления этих исследований.
Но студенты американских бизнес-школ не согласны с такими выводами. По мнению Константина Магалецкого, в работе многих профессоров сочетаются академическая и бизнес-составляющая. Так, например, в Chicago GSB преподают нобелевские лауреаты, разработавшие теории, на основании которых были созданы и успешно работают финансовые рынки. Многие преподаватели консультируют ведущие мировые компании (в том числе и европейские), и студенты рассматривают примеры из практики этих компаний на занятиях. «Не стоит недооценивать важность академических предметов, — считает Магалецкий. — У нас большой популярностью пользуется Advanced Microeconomics, хотя прямой прикладной характер у данного предмета отсутствует. Кроме того, в Chicago GSB нет ни одного обязательного бизнес-предмета, поэтому, если бы среди них были «бесполезные», студенты их просто не брали». Максим Верлин из нью-йоркской бизнес-школы Stern уверяет: половина его преподавателей — бывшие CEO, бывшие или нынешние инвест-банкиры, менеджеры хеджфондов или миллионеры. Так что студенты получают практические знания у опытных специалистов.
Но представители европейских школ уверены, что в бизнес-школах Старого Света преподавателей-практиков и консультантов больше. Марина Семенихина подтверждает: «На программе International MBA в Instituto de Empresa большинство приглашенных американских преподавателей отличались академическим подходом в обучении и академическими регалиями, в то время как европейские преподаватели давали прикладные знания и в их профиле акцент делался на бизнес-опыт».
Hard-soft Программы двух континентов отличаются не только продолжительностью (в США, как правило, два года, в Европе чаще всего один год), но и содержанием. «Если в США четко прослеживается ориентация на hard skills (индустриальная модель обучения, упор на базовые, общие предметы — прим. «Карьеры») и традиционные дисциплины из сферы менеджмента, что отчасти продиктовано ориентацией делового мира на удовлетворение интересов акционеров, — говорит Сантьяго Инигуэс, — то в Европе акцент ставится на преподавании soft skills (вопросы межличностных отношений — прим. «Карьеры») и кросскультурного менеджмента, коммуникации и на работе в команде». По мнению главы INSEAD Франка Брауна, европейские программы сильнее в плане развития социальной ответственности и деловой этики, так как в Европе менеджеры и CEO должны учитывать интересы не только акционеров, но и многих других заинтересованных сторон, в том числе профсоюзов и общественных организаций.
Дипак Джейн признает: европейские школы более «продвинутые» — они используют и европейские, и азиатские, и американские кейсы. (Например, в INSEAD две трети кейсов так или иначе связаны с разными странами и международным контекстом.) По мнению Гайрата Салимова, это объясняется тем, что Европа очень разнообразна сама по себе, рынки невелики и выпускникам приходится работать с другими странами, в то время как большинство выпускников американских программ МВА остаются работать в США — им нет необходимости смотреть за пределы этого гигантского рынка.
«Из-за того, что в США программы МВА фокусируются на анализе местных компаний и используют в основном американские кейсы, — объясняет Дипак Джейн, — элемент глобальности отсутствует или достигается с большим трудом, хотя студентам было бы невредно изучить, как американская компания работает на иностранных рынках». Однако есть и исключения. «В первый год программы студенты получают все необходимые базовые знания как hard skills (без корпоративных финансов, бухучета и микроэкономики никуда не деться), так и soft skills на курсах «Лидерство и работа в команде» и «Этика бизнеса», — рассказывает Максим Титов, студент Wharton Business School (США). — Более того, на первом курсе значительная часть кейсов решается в команде». «На последнем классе по Advanced Accounting мы изучали отчетность французской компании, — вспоминает Константин Магалецкий, — а на занятии по Competitive Strategy нам задали кейс по российской компании «Айс-Фили». Что касается преподавания soft skills, единственный обязательный предмет в Chicago GSB — это Lead, который посвящен исключительно развитию лидерских качеств и работе в команде».
Вместе невозможно и врозь никак
Отчасти проблему выбора будущего места учебы могут решить совместные программы, как, например, у школ London Business School и Columbia. По словам Сантьяго Инигуэса, плюсы для студента от альянса двух школ — это совместная работа преподавательских составов, более широкое стратегическое видение, комбинированные ресурсы и опыт двух школ.
Тем не менее немногие бизнес-школы решаются на подобные эксперименты. Например, Тед Снайдер подчеркивает, что Chicago GSB совместно с другими бизнес-школами проводит лишь краткосрочные программы и не планирует долгосрочных, так как не хочет оказаться в ситуации, когда не известно, кто за что отвечает. В качестве альтернативы школа открыла собственные кампусы в Лондоне и Сингапуре, при этом 25% времени студенты со всех континентов проводят вместе в одном из трех кампусов бизнес-школы.
Другие варианты совместных программ — стажировки студентов. Например, швейцарская IMD проводит недельные программы в Бостоне силами своего же преподавательского состава. А INSEAD и Wharton организуют месячные стажировки студентов с обучением у преподавателей школы-партнера. «Кроме этого, — рассказывает Максим Титов, — в Wharton есть и другие программы, по которым можно отправиться куда угодно от Антарктиды до Эквадора: порешать кейсы для реальных компаний, познакомиться с местными компаниями и менеджментом». Все эти программы пользуются бешеной популярностью — студентов ограничивает только время.
Для европейских студентов, по мнению Константина Магалецкого, поездка в Америку интересна в том числе и возможностью записать в резюме имя американской топовой бизнес-школы и тем самым повысить свою «стоимость» в глазах американских работодателей и получить к ним доступ.
По словам Гайрата Салимова, подобные программы помогают приобрести неповторимый опыт, но не решеают проблемы выбора между американскими и европейскими бизнес-школами, так как обмен происходит на строго ограниченный срок. Его совет — выбирайте школу, а не континент!
О, дайте, дайте мне работу
В каждом выпуске есть слушатели, которые создают собственный бизнес, но на общем фоне их не так уж много (по статистике TopMBA.com, менее 5% в Америке и чуть больше в Европе). Большинство же становятся наемными менеджерами. По наблюдениям Сантьяго Инигуэса, выпускники европейских бизнес-школ идут работать и в крупнейшие компании, и на предприятия среднего и малого бизнеса. В то время как в США успешное обучение в бизнес-школе сулит место в одной из компаний Fortune-500. Максим Титов уверен: «Американский диплом MBA ни в коем случае не ограничивает меня списком компаний Fortune-500 как потенциальных рекрутеров. Однако получение большего числа предложений от крупных компаний вполне закономерно — в отличие от мелких и средних, они имеют массу возможностей участвовать в процессе рекрутинга на кампусе».
Константин Магалецкий отмечает, что наиболее престижные и желанные сферы трудоустройства для большинства слушателей топовых программ МВА — частный акционерный или венчурный капитал, инвестиционный банкинг и консалтинг. Уровень доходов в этих отраслях существенно отличается от общего менеджмента или маркетинга (как правило, это $130 тыс. в год и выше). Но бюрократия больших компаний — не для всех. Гайрат Салимов уверен: даже выпускникам МВА тяжело пробиваться в такой среде. По его мнению, лучше попасть в молодую и быстрорастущую компанию, где карьера будет «в собственных руках» и человек сможет скорее продвинуться.
Но последний тренд — работа в Восточной Европе, в том числе и в России. По словам Зои Зайцевой, менеджера по развитию компании QS (TopMBA.com), интерес связан с быстрыми темпами экономического роста, а также меньшими ставками налогов и стоимостью жизни. «Если искать работу в России, — отмечает Марина Семенихина, — значение имеет не бренд бизнес-школы, а наличие диплома МBА как такового и способность подтвердить полученные знания на практике». Максим Титов не согласен с этим и считает, что МBА солидной бизнес-школы — своего рода знак качества. Это понимают рекрутеры и в России, и в других странах.
И последнее. Решив получить степень МВА, помните, что это не просто диплом, а часть жизненного опыта. Если МВА достается ценой отъезда в другую страну на год или два, то нужно принимать во внимание не только будущее получение степени, но и другие виды «отдачи»: знакомство с культурной средой, круг будущих контактов. У России больше деловых и коммерческих отношений с Европой, чем с Америкой. Тем, кто хочет основать свой бизнес, нужно учиться там, где находятся основные потенциальные партнеры и заинтересованные стороны, то есть в Европе. Тем же, кто хочет идти по традиционному пути карьериста и работать в одной из компаний Fortune-500, прямая дорога в Новый Свет.
| Читайте: |
|---|
